Ночь, улица, фонарь, аптека,
Бессмысленный и тусклый свет…
Все это уже было. Все уже было. Когда-то. Где-то. Зачем-то. Зачем?
На город опускается ночь. По голубому бездонному небу медленно разливается кроваво-золотая река. Но ночная всегда приходит внезапно. Мгновенье назад любовался затянутыми красно-медным покрывалом небом. Закрыл глаза. Всего на мгновенье. И уже темно. Черно. Иногда в иссиня-черном небе удается разглядеть звезды. Крохотные золотые и серебряные точки, разрезающие кофейно-черное небесное одеяло стальным блеском. Звезды. Они есть всегда, но часто прячутся. Или мы не видим их. Но они есть. И всегда были.
Утро. Снова кроваво-золотая река постепенно укутывает небо. Омывает его, забирая всю тьму с собой. Чтобы потом вернуть ее вновь. Утреннее небо. Бело-голубое. Холодное. Стоит только выйти утром. Открыть глаза. Сделать глоток неба. Самый первый — маленький и осторожный. Затем второй — чуть больше, смелее. И, наконец, третий — полной грудью. Хмель бьет в голову. Оглядываешься по сторонам. Видишь как мир, окружающий тебя, постепенно оживает. Проезжают одинокие машины. Поливальные и прочие машины городских служб - всегда группами и всегда не к месту (чем сильнее дождь тем больше поливалок). Потом появляются люди. Одновременно с автобусами. Кто-то едет на работу. Кто-то на дачу. Кто-то наоборот — возвращается с работы или после бурной ночи. Рождается жизнь. Чтобы спустя несколько часов быть смытой кроваво-золотой рекой. И укрыться иссиня-черным покрывалом ночи. Изрезанным золотыми и серебряными клинками звезд. И затем родиться вновь. Кроваво-золотой рекой. С бледно-голубым небом. Холодным и ароматным.
Снег идет. Снежинки падают на лицо. Стекают прохладными ручьями. Снег идет. Крупные хлопья застилают глаза. Лишь краткий миг. И они умирают у тебя на лице. Прохладными вешними водами стекают.
Дождь идет. Сечет лицо ножами острыми. Дробью крупной расстреливает. Нежными пальцами едва касается.
Весна. Земля, серая и холодная зимой, преображается. Мертвецки-серые краски сменяются сначала черно-бурыми. Черно-бурые — болотными. Те - зелеными, белыми, сиреневыми, голубыми, желтыми! Все оживает.
Лето. Буйство красок. Звуков. Запахов.
Осень. Жизнь увядает. Окрашивается золотом и багрянцем. Все меньше жизни в листьях. Но звук и цвет благородней.
Зима. Земля меняет кроваво-красное одеяло на черно-бурый саван.
Снег идет. Черно-бурый саван сменяется серебром. Чистый лист. Девственно белый. Лишь кое-где видны оттиски прошлых дней: черно-бурого савана, листьев, золотых и багряных, буйства летних красок, весенней чистоты цветов.
Дождь идет. И сквозь снег вновь проступаю краски. Сначала черно-бурые, затем болотные...
Дождь. Снег. Снег. Дождь. Утро. Ночь. Ночь. Утро. Зима. Весна. Лето. Осень. Зима. Весна…
Ночь, ледяная рябь канала,
Аптека, улица, фонарь.
Бессмысленный и тусклый свет…
Все это уже было. Все уже было. Когда-то. Где-то. Зачем-то. Зачем?
На город опускается ночь. По голубому бездонному небу медленно разливается кроваво-золотая река. Но ночная всегда приходит внезапно. Мгновенье назад любовался затянутыми красно-медным покрывалом небом. Закрыл глаза. Всего на мгновенье. И уже темно. Черно. Иногда в иссиня-черном небе удается разглядеть звезды. Крохотные золотые и серебряные точки, разрезающие кофейно-черное небесное одеяло стальным блеском. Звезды. Они есть всегда, но часто прячутся. Или мы не видим их. Но они есть. И всегда были.
Утро. Снова кроваво-золотая река постепенно укутывает небо. Омывает его, забирая всю тьму с собой. Чтобы потом вернуть ее вновь. Утреннее небо. Бело-голубое. Холодное. Стоит только выйти утром. Открыть глаза. Сделать глоток неба. Самый первый — маленький и осторожный. Затем второй — чуть больше, смелее. И, наконец, третий — полной грудью. Хмель бьет в голову. Оглядываешься по сторонам. Видишь как мир, окружающий тебя, постепенно оживает. Проезжают одинокие машины. Поливальные и прочие машины городских служб - всегда группами и всегда не к месту (чем сильнее дождь тем больше поливалок). Потом появляются люди. Одновременно с автобусами. Кто-то едет на работу. Кто-то на дачу. Кто-то наоборот — возвращается с работы или после бурной ночи. Рождается жизнь. Чтобы спустя несколько часов быть смытой кроваво-золотой рекой. И укрыться иссиня-черным покрывалом ночи. Изрезанным золотыми и серебряными клинками звезд. И затем родиться вновь. Кроваво-золотой рекой. С бледно-голубым небом. Холодным и ароматным.
Снег идет. Снежинки падают на лицо. Стекают прохладными ручьями. Снег идет. Крупные хлопья застилают глаза. Лишь краткий миг. И они умирают у тебя на лице. Прохладными вешними водами стекают.
Дождь идет. Сечет лицо ножами острыми. Дробью крупной расстреливает. Нежными пальцами едва касается.
Весна. Земля, серая и холодная зимой, преображается. Мертвецки-серые краски сменяются сначала черно-бурыми. Черно-бурые — болотными. Те - зелеными, белыми, сиреневыми, голубыми, желтыми! Все оживает.
Лето. Буйство красок. Звуков. Запахов.
Осень. Жизнь увядает. Окрашивается золотом и багрянцем. Все меньше жизни в листьях. Но звук и цвет благородней.
Зима. Земля меняет кроваво-красное одеяло на черно-бурый саван.
Снег идет. Черно-бурый саван сменяется серебром. Чистый лист. Девственно белый. Лишь кое-где видны оттиски прошлых дней: черно-бурого савана, листьев, золотых и багряных, буйства летних красок, весенней чистоты цветов.
Дождь идет. И сквозь снег вновь проступаю краски. Сначала черно-бурые, затем болотные...
Дождь. Снег. Снег. Дождь. Утро. Ночь. Ночь. Утро. Зима. Весна. Лето. Осень. Зима. Весна…
Ночь, ледяная рябь канала,
Аптека, улица, фонарь.